Мой Окуджава

Я занимался моим дипломом, моими курсовыми работами, темой которых были исследования репрессий в комсомоле. И вот ко мне попало дело первого секретаря Тагильского горкома комсомола ГЛОДА. у которого в формулировке было написано: арестован за связь с троцкистом ОКУДЖАВОЙ. Я уже к этому времени был знаком с творчеством Булата, но сначала у меня никой связки троцкиста ОКУДЖАВЫ с Булатом не было. Я встретился с директором Партархива АЛЕКСЕЕВЫМ и спросил его кто такой троцкист ОКУДЖАВА и не связан ли он с Булатом ОКУДЖАВОЙ. ОКУДЖАВА - сказал он был первым секретарём Горкома партии в Нижнем Тагиле. Потом он спросил меня - какое отчество у Булата. Я ответил - Шалвович. Ну вот, а троцкист - ОКУДЖАВА Шалва Степанович, догадывайся сам. Я, конечно, догадался.

После этого я нашел ряд документов, написал письмо Булату Шалвовичу. Я не думал, что он мне ответит. Но он мне ответил. Я очень обрадовался, получив письмо от Булата, и решил с ним встретился. Но сделать это оказалось очень не просто И вот я поехал в Москву и побывал пять раз у них дома на Безбожном переулке, где общался с Ольгой Владимировной, которая наконец, она разрешила мне встретиться с Булатом и сказала, что я могу поехать в Переделкино на улицу Довженко в дом 11, три раза постучать (не вздумай четыре или пять, сказала она). Когда я приехал в Переделкино, у меня было неимоверное волнение. Это был 1992 год, октябрь месяц. И вот я пришёл к этому дому. Стучу, он выходит, без очков (мы всю жизнь привыкли его видеть в очках). Несколько мгновений мы смотрели друг на друга. Ну, заходи, сказал он, и я вошёл. Мы говорили о том, каким он помнит Нижний Тагил, говорили о его родителях. После этого я ещё несколько раз встречался с Булатом, но уже предварительно договариваясь о встрече.

Наступил 1994-й год… Я позвонил Ольге Владимировне, и она мне сказала по телефону, что Булат Шалвович собирается приехать в Екатеринбург. Я их встречал на нашем вокзале. Приехали Булат Шалвович, Ольга Владимировна и Антон - их сын, который после смерти Булата переменил имя и стал Булатом. Я их порадовал, сказав, что договорился с Областным архивом о их ознакомлении с Делом Шалвы ОКУДЖАВЫ. (А в то время попасть в этот Архив было совсем не просто).

И вот мы 4-го августа пришли в Архив (сначала на эту дату никто не обратил внимания ) и узнали, что ФСБ буквально накануне изъяло Дело ОКУДЖАВЫ - хотели, чтобы Булат с этим Делом познакомился у них. Я попросил Булата Шалвовича немножко погулять и позвонил ПЛОТНИКОВУ Леониду Александровичу. Он сказал что дело сейчас привезёт, а меня попросил познакомить его с ОКУДЖАВОЙ. Булату дали сначала посмотреть партийное Дело отца, а потом дали и уголовное. Ольга Владимировна сидела с Булатом рядом и держала наготове капли, которые могли ему понадобится. И вот Булат внимательно пролистал и просмотрел уголовное Дело, закрыл и отодвинул его от себя, а Ольга Владимировна начала его читать, повернулась к Булату, передвинула ему Дело и спросила - какое сегодня число и месяц? Булат снова открыл дело и в справке о расстреле прочитал дату расстрела - 4 августа 1937 года. Он, когда читал, не обратил внимания на то, что они знакомились с Делом 4-го августа, а в справке о расстреле красовалась такая же дата. Булат повернулся ко мне и спросил - ты это специально сделал? Тогда мне пришлось оправдываться по поводу такого совпадения. (Ольга Владимировна не так давно передала мне стихотворение "ИТОГИ", написанное Булатом 10 мая 1997 года в Марбурге за три месяце до его кончины и посвящённое этой роковой цифре "4")

В двадцать четвертом родился

я и закружилась моя эпоха.

Верю, что прожил ее неплохо,

но пусть потомки поправят меня.

В тридцать четвертом родился мой брат,

и жизнь его вслед за моей полетела.

Во всех его бедах я не виноват, но он меня проклял...

И, может, за дело.

В сорок четвертом шумела война.

Там я в солдатиках быть пригодился.

В сорок в четвертом никто не родился:

Были суровыми те времена.

В пятидесятых, в четвертом опять,

сын мой родился, печальный мой,

старший, рано уставший,

бедой моей ставший, в землю упавший...

И не поднять.

В шестидесятых, тоже в четвертом,

младший родился, добрым и гордым;

время ему потрафляет пока,

лишь бы он помнил, что жизнь коротка.

Как бы хотел я, бывалый и зоркий,

вычислить странную тайну четверки:

что же над нашей кружит головой -

прихоть судьбы или знак роковой?

Ольга Владимировна ещё в телефонном разговоре из Москвы сказала мне о том, что её отец Владимир ЛЕБЕДЕВ-ШМЕДГОВ был в эвакуации в Свердловске, где умер в 1944 году. Он был кинорежиссёром, но мы его, как кинорежиссёра, знаем мало. Я не знал и того факта, что он был автором популярной в довоенные времена песни "Эх, хорошо в стране советской жить…", которую сочинил для кинофильма "Концерт Бетховена". А в последнем письме отца было место его написания - Свердловск, гостиница "Большой Урал" и даже номер комнаты, в которой он жил. Ей захотелось во время приезда в Свердловск просто побыть в этой комнате, так как она узнала, что реконструкции в здании гостиницы не было.

После Архива мы поехали в гостиницу, где Ольга Владимировна с Антоном какое-то время провели в номере, где в 1944 году умер её отец, Нужно сказать, что я по просьбе Ольги Владимировны провёл архивный поиск и нашёл в архивах киностудии "Беларусьфильм" оригинал песни "Эх, хорошо в стране советской жить", написанный автором Владимиром ШМЫДГОВЫМ в 1936 году. Я не сказал, что мать Ольги Владимировны АРЦИМОВИЧ тоже была в эвакуации в Свердловске и выступала в нашем театре оперетты. Вот ещё и такая связь семьи Булата ОКУДЖАВЫ с Уралом. Мир, как говорят, тесен…Рассказывая об этом, Ольга Владимировна передала мне фотографии своей матери и отца, (Посмотрите на них в подборке фотографий из моего фотоархива). Это, я считаю, ещё одна страница жизни, которая связывает семью Булата ОКУДЖАВЫ с Уралом.

На следующий день был концерт в Киноконцертном зале "Космос", в котором Булат ОКУДЖАВА выступал вместе с группой известных авторов. После концерта было организовано традиционное для таких случаев застолье, на котором Булат тогда сказал, показав на меня, что я помог ему узнать всю правду об отце. А, когда зашёл разговор о его песнях, он спросил какая его песня мне больше нравится? Я сказал ему, что это песня, которая имеет очень глубокий философский смысл. В Переделкино он показывал мне панно по мотивам этой песни. "…Каждый пишет, как он дышит, не стараясь угодить. Так природа захотела, почему - не наше дело, и не нам судить…" Потом мы поехали на 12-й километр, где я сказал Булату, что никто не знает, в какой части мемориала покоится прах его отца. Булат перекрестился и сказал: "Чтобы со мной не случилось, я прошу Вас привезите землю". И эта его воля была выполнена. .